Концепт «дом» в рассказах Э. Хемингуэя и Ю. Казакова. Часть 2

Дом в рассказах Хемингуэя воплощает связь с семьёй: женой, детьми, родителями. Также дом связан с традиционными представлениями о жизненном укладе. Ник Адамс и Гарольд Кребс, герои рассказов «На сон грядущий» и «Дома», стоят на позиции выбора жизненного пути по возвращении с войны и выслушивают наставления по этому поводу. Первого однополчанин уверяет в том, что брак способен решить любые проблемы мужчины, а второго родители постоянно призывают поскорей найти работу и жениться. Оба они, однако, сопротивляются этому давлению, чему Хемингуэй явно сочувствует. Его отношение проявляется и в том, что в других рассказах приводятся примеры неудачных или распавшихся браков. Гарри из «Снегов Килиманджаро» признаётся в том, что не любит свою жену, и готов обвинить её в своём творческом кризисе. Официант из «Там, где чисто, светло», возможно, был счастлив в браке, но жена умерла. В связи с этим возникает довольно мрачный вопрос: не лучше ли изначально не иметь дома и семьи, если рано или поздно их всё равно потеряешь?

Герои Хемингуэя «бездомны», и это для них нормальное состояние, однако, состояние далеко не позитивное. Так или иначе герои страдают от того, что не способны найти что-то, что заменяло бы им дом.

Во всех рассказах Юрия Казакова (кроме «Проклятого Севера») фигурирует деревенский дом. В рассказе «Дом под кручей» он символизирует традиционный купеческий жизненный уклад, присущий жителям села, куда приезжает главный герой.

В большинстве своём, персонажи Казакова, как и у Хемингуэя, показаны в отрыве от дома. Кто-то просто переменил место жительства (переехал из деревни в город), кто-то посвятил жизнь странствиям. Отношение Казакова к этому неоднозначно. С одной стороны, отчуждённость от родных земель может привести к потере нравственных ориентиров. Василий Каманин из рассказа «В город» так хочет уехать из деревни, что желает скорой смерти своей больной жене, которая стала помехой для его планов. С другой стороны, в рассказе «Лёгкая жизнь» Казаков буквально воспевает дорогу, так как именно в пути человек развивается и познаёт новое.

Герои Казакова так же несчастливы от своей неприкаянности. В рассказах, «Свечечка» и «Во сне ты горько плакал» Казаков утверждает необходимость дома. Он всё ещё тяготеет к странническому образу жизни. Но и дом необходим как место, куда всегда можно вернуться. Дом – это не только связь с семьёй, но и с далёкими предками, а через них и с Родиной. Ощущение отчуждённости – это следствие отсутствия такого места, которое не исчезнет, даже если человек купит дом, как герой этих двух рассказов. Для него дом – это ещё и связь с сыном, которому суждено вырасти и покинуть отца. Как и у Хемингуэя, неприкаянный герой находит лишь временное утешение: рано или поздно он всё равно обречён на одиночество.

Следует отметить, что для Казакова дом важен ещё и как материальный объект. В его текстах дома имеют подробные описания, а детали их вроде вещей или запаха становятся значимыми для героев. У Хемингуэя подобное встречается редко. Его характеристика дома – это место, где «чисто, светло». Это перекликается с рассказом «Свечечка», герой которого постоянно называет свой дом «большим, светлым и тёплым». В остальном же, Хемингуэй не увлекается описаниями.

Так, у обоих авторов дом олицетворяет идею возвращения, дом связывается с семьёй и с определённым образом жизни. У Хемингуэя это традиционное «работа-жена-дети». У Казакова: с одной стороны, деревенская жизнь, противопоставляемая городской, с другой – жизнь «осёдлая», противопоставляемая образу жизни странника. К странничеству Казаков относится положительно, равно как и Хемингуэй предпочитает отчуждение от дома его наличию. Оба автора, однако, понимают, что «бездомность» – источник страданий, а несуществующему дому нужна какая-то замена. Потому странничество для них – это установка на вечный поиск.

Проведённый анализ позволил обнаружить точки соприкосновения и расхождения в проблематике и поэтике двух писателей. А главное конкретизировать наше представление о том, в чём Казаков мог следовать за Хемингуэем и в какой степени сохранял самостоятельность. Степень его автономности, как мы видим, достаточно высока. Динамика совпадения/расхождений позволяет говорить скорее о творческом диалоге Казакова с Хемингуэем. Метод концептуального анализа оказался в целом продуктивным для исследования этого типа. В частности, позволил учесть не только присутствие образа дома в рассказах, но и случаи его появления в качестве «минус-приёма», важные для реализации темы бездомности/странничества, часто звучащей у Хемингуэя и Казакова.

Список литературы
1. Тарасова И. А. Художественный концепт: диалог лингвистики и литературоведения / И. А. Тарасова // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. – 2010, № 4 (2). – С. 742–745.
2. Фещенко О.А. Концепт ДОМ в художественной картине мира М. И. Цветаевой (на материале прозаических произведений): Диссертация на соискание учёной степени кандидата филологических наук / О. А. Фещенко. – Новосибирск: ГОУ ВПО «Новосибирский государственный педагогический университет», 2005. – 216 с.
3. Шилова Н. Л. Адам и Ева на острове Кижи: об одном сюжете Юрия Казакова // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 9. № 4. 2014. С. 67-73

Т. А. Клюшенкова