Из истории изучения причитаний коми – зырян. Часть 2

Антагонизм между родом жениха и невесты, а также его преодоление воплощается в основных сюжетных мотивах свадебных причитаний. Из них выделим наиболее стабильные: мотив сватовства, сговора, нежелание покидать родительский дом, расплетание косы невесте и ее описание, мотив поиска косы, рассказ о счастливой жизни в родительском доме.

Отличие локальных свадебных традиций коми-зырян проявляется, в первую очередь, в различных наименованиях свадебных этапов, в той или иной прикрепленности к ним причетных комплексов. При этом можно заметить, что система названий свадебных этапов особенно развита в ареале р. Вычегды. В.В. Филиппова в своей работе, посвященной семейно-обрядовой поэзии коми, подробно рассматривает вербальный код свадебного ритуала. Так, она пишет, что в свадебном ритуале причет получает поэтапные названия: «чепöльтöм» (щемление), «чипсалöм, кöклы бöрдöм» (плач кукушке) и т.д. (Филиппова В.В Традиционная культура и фольклор коми Сыктывкар: Издательский дом Коми, 2014 С. 136. 147). Автор пытается объяснить некоторые названия причетов, повторяющих «шаги обряда». Так, «чепöльтöм» (щемление), возможно имеет определенную связь с устойчивым словосочетанием, имеющимся в летском диалекте – «сьöлöм чепöльтö» («сердце щемит от боли»). Следующее название причета – «чипсалöм» (от глагола «чипсавны») в значении «особым способом подзывать самку рябчика». В животном мире, как отмечает

В.В. Филиппова, игра и звукообразование занимают важное место именно в брачный период, когда представитель одного пола призывает представителя другого пола. Исследовательница предполагает, что в свадебном обряде игра на «чипсане» имеет эротический подтекст и способствует формированию тяготения противоположного пола друг к другу. В качестве сравнительного материала она приводит сведения об использовании рожечной музыки на свадьбах и посиделках в карельской и марийской традициях.

Одной из неизученных проблем бытования причети на данное время является ее акциональная сторона – то, каким образом данный жанр вовлекался в развитие драматического действия. Заметим, что в настоящее время решение проблемы усложняется тем, что в более ранних описаниях свадебного обряда этому почти не уделялось внимания.

Для раскрытия обозначенной проблемы, прежде всего, стоит обратиться к языку «жестов и позы участников свадебного ритуала», где наиболее выразительными являются движения и жестикуляция невесты и ее ближайшего окружения – крестной и подневестниц (подружек).

Так, поза, принимаемая при исполнении свадебного причета, напоминает позу глубоко скорбящего человека – невеста сидит, опустив голову, закрытая большим платком. Такая мизансцена ассоциирует невесту с личностью, находящейся в эмбриональном состоянии (напомним: центральная часть обряда перехода – ритуальная смерть персонажа, после которой начинается его возрождение в новом качестве). Привлекает внимание и этнографический материал, в котором фиксируется динамичное движение рук невесты: размахивание, всплескивание, постукивание, удары рукой по столу, по коленям: Бöрдны кутi: «Батьöй да мамöй…», да зэв ёна кучкалöмöн… (невеста стала причитать: «Батюшка да матушка», да сильно руками бить).

Д.И.Парахневич
Продолжение следует